Вячеслав Сизов - Еще один попаданец. Часть 3 [СИ]

— Правильно сделали, сержант. С вашими силами даже думать об этом не стоило. Только наблюдение и разведка.

— Мы так и делали товарищ лейтенант. Единственный раз отметились только 24-го, когда немцев взяли. А так тихо сидели и разведку вели. — Доложил Семен.

— Вот и я о том. Что тихо сидели и смотрели, что там творится. — Продолжил Егоров. — Немцы на ночь два поста дополнительно у леса выставили. Утром 24-го приехали немецкие офицеры, несколько пустых грузовиков и на двух наших автобусах кучу гражданских привезли. Чистых таких. В праздничных костюмах, с мамзелями.

— Поляки все. Из местных. — Вставил Попов. — Я видел до войны многих из них. Тут неподалеку все по хуторам живут. Только человек пять откуда-то еще приехали. Двое так вообще с ранениями. И немцы с ними как со своими общались. Эти раненые там все и показывали остальным.

— Ага. Немцы недалеко от могилы всех высадили. Машину санитарную пригнали, а из грузовиков гробы выгрузили. Потом наших пленных в противоипритных костюмах и перчатках из хутора пригнали и заставили могилу раскапывать. А сами все фотографировали и снимали на кинопленку.

— Когда могилу разрыли оттуда трупы стали доставать и на землю раскладывать. Медики немецкие трупы осмотрели, сфотографировали. А потом поляков допустили их осматривать. Тут поляки вой подняли. Узнали кого-то. А немцы в белых халатах их значит успокаивали. Те трупы кого опознали, в гробы сложили и в грузовики сложили. Остальных обратно в могилу сложили, закопали и крест поставили. Немецкий офицер молитву прочитал, а потом приказал пленным накидки снять. А немцам, что охрану пленных вели, дал команду к машинам идти. Поляки как увидели наших так озверели суки. Они лопаты с земли подхватили и на парней набросились. Побили их всех. Порубили и забили. Пацаны даже особо отпор дать не смогли. Не ожидали они, что так получится. Пару поляков только и смогли с ног сбить. Массой их задавили, а бежать было некуда. Хоть охрана в стороне и стояла, но наготове была. Немцы в расправу даже и не вмешивались. В стороне стояли и на камеру все снимали. Когда все закончилось. Тем поляков кому досталось, их медики помощь оказали и, погрузив в автобусы, увезли. С ними и грузовики с гробами уехали. Трупы наших, немцы в лесу побросали. Мы их потом, как положено, похоронили.

— Да. Дела. — Только и смог сказать я.

— Офицеры и санитарный автобус на хуторе недолго пробыли. — Продолжил свой рассказ Егоров. — Они в сопровождении броневика и грузовика с солдатами уехали. А к вечеру на хутор в сопровождении мотоциклистов пришли еще машины. Грузовик с солдатами, радиостанция с прицепом. Два броневика. Один с солдатами, другой поменьше размером. У него еще антенны вокруг кузова стоят. Легковая машина с офицерами. С тех пор они там так и обитают. Солдаты сменили тех, кто там стоял до этого. Из пятнистых всего человек десять осталось. Остальные уехали. Прибывшие солдаты антенны растянули и охрану несут. По лесу никуда не ходят. Грузовики и мотоциклисты, куда-то постоянно выезжают. Бывает мотоциклисты в день по несколько раз по дороге туда — сюда ездят. Офицеры всего два раза в сопровождении броневика с солдатами выезжали.

— Там еще несколько больших машин с крытыми деревянными кузовами были. У них еще антенны странные наверху. Крутящиеся. Позавчера они с частью солдат и мотоциклистов уехали, назад не вернулись. — Дополнил доклад пограничник. — Минных полей и колючей проволоки вокруг нет. Мы там все проверили. Взять бы их, а товарищ лейтенант? Пока солдат мало на хуторе осталось.

— Посмотрим. Вы мне лучше расскажите, как ухитрились там все так прекрасно рассмотреть?

— Нашли мы, товарищ лейтенант, еще одну тропинку через болота. Лето сухое, болота повысыхали. Вот и открылись тропки и проходы. Мы по ним и можем к немцам, почти к самым постройкам, если тихо, можно подобраться. И все рассматривать. А за въездом на хутор и дорогой туда, наши наблюдатели из леса смотрят.

— Как с организацией охраны?

— Немцы днем посты с пулеметами в лес выдвигают, а к ночи ближе к хутору размещают. Когда часть солдат уезжает, то в лес еще один пост выставляется. Обычно на постах несут службу по три человека с пулеметом. Один из тех, кто в лесу обязательно из владельцев пятнистой накидки. Вчера посты, почему-то усилили. Стало по пять человек. Ни одно пятнистого нет. На въезде у шлагбаума и около гати посты стационарные. Еще два часовых стоят у радиостанции и дома где живут офицеры. Кроме офицеров и дежурной смены к радиомашине никто не подходит. Смена радистов по четыре человека. Дежурят по шесть часов. Еще один обслуживает электростанцию. Он же выдает водителям бензин. Бензин для машин и генератора привезли на грузовике в двухсотлитровых бочках. Бочки сложены в стороне от хутора в специально выкопанной яме под маскировочной сеткой. Склад в прямой видимости часового у радиомашины. Немцы туда ходят с канистрами.

— А мы его и не видели. Хорошо замаскировали. А что у них с питанием?

— Пользуются летней кухней. Той, что у сарая в глубине хутора расположена. — Ответил Егоров. — Продукты немцы с собой привезли. Повар из солдат. Столовую они оборудовали рядом с сараем как продолжение навеса. Едят в две смены. Сначала радисты, потом остальные. Офицерам и дежурным радистам носят в судках. Носит один и тот же солдат. Перед тем как открыть дверь радиомашины часовой обязательно туда стучит и предупреждает о приносе еды. Телефонная связь установлена между радиорубкой, постами на въезде и у болота, офицерским домиком и похоже у тех, кто расположен на крыше сарая.

— Что у них с тяжелым вооружением?

— Пулеметы на посты они с бронемашин поснимали. Минометы не видели.

— Ясно. А что с лесозаготовками?

— Они тут еще до войны были. — Ответил Егоров. — На строительство укрепрайона наши тут стволы брали. Вы-то их не застали. Все по области ездили. А наши командиры за несколько дней до начала войны тут все и организовали. Немцы 24 июня туда приехали с несколькими гражданскими в форме без погон. Все осмотрели и уехали. А на следующий день немцы пленных пригнали, и работать заставили. Те валят лес, а немцы на наших трофейных машинах вывозят.

— С пленными не пытались установить связь?

— А как же пытались. Но лучше этого бы не делали. Моисеева, наверное, помните из третьего взвода? Так вот он не выдержал и пополз с ними поговорить. Там как раз бригада недалеко от нашей лежки работала. Ну и начал из кустов их звать в лес бежать. Что если надо, то прикроет их отход. Да куда там. Они не в какую не стали этого делать. Кричали, чтобы сам к ним выходил и сдавался. А в это время с флангов заходили. Еле убег. Они его чуть в плен не взяли, да еще и немцев на помощь позвали. Суки, не хуже немцев за ним бегали. Мы успели на их пути растяжку поставить. Двое подорвались. Только этим и остановили. Работают суки не покладая рук. Немцы их хвалят, жрачку неплохую дают. Сначала-то их всех грязных привезли, а вечером заставили помыться и в нашу форму чистую переодели. Ее на грузовике немец, что в форме без погон был привез. Немцы то их от наших, похоже, охраняют. Вот такие дела. Что же это творится то. А? Наши наших же врагу сдают. За кормежку продались. По дороге вон каждый день пленных наших колоннами к Бресту гонят. Так сразу видно, что ребята не сдались. Избитые да раненые. А эти гады своих хозявам сдать хотели.

— Знакомых никого среди них не видели?

— Нет. Из нашего полка никого из знакомых не видели. Там в основном хохлы да поляков немного. Еще с Кавказа и Средней Азии есть. Но эти отдельно от остальных спят. Бьют их.

— Понятно все. Что на базе?

— Все нормально. Всего нас с пограничниками сорок пять человек. С нашего и третьего взвода, радисты из НКВД, с транспортной роты ездовые. Они при складе были, а когда немецкие самолеты налетели да коновязи разбомбили к нам и пристали.

— Много людей погибло?

— Не особо. Из гражданских никто не пострадал. Вы же тогда в субботу для семей поход организовали. Вот они на хутор и перешли. А немцы только наш лагерь и бомбили. Оба палаточных городка спалили. Ездовых и несколько человек из роты побило. Их потом всех в воронке похоронили. Остальные в лесу успели спрятаться. Бомбежка кончалась, ротный да старший политрук Почерников Иван Михайлович людей собрали. Гражданских и детей в тыл на автобусах и машинах отправили. Многие ехать не хотели. Но Иван Михайлович настоял на своем. Всех отправил. С ними еще несколько младших политруков и бойцов в охранении поехали. А оставшиеся командиры и бойцы на позиции пошли. Ротный то наш нам приказал по вашим указаниям действовать и склад охранять. От диверсантов. Ребята что под бомбежкой были, говорили, что кто-то сигнальные ракеты в сторону лагеря из леса пускал. Не просто так немцы бомбили. Вот мы весь день на складе и пробыли. Транспортная рота к нам за боеприпасами и снарядами несколько раз приезжала. И колонной и поодиночке. С фронта раненых привозили. Полк-то оборону у Буга держал. Говорили, что первому батальону очень досталось. Да и остальных тоже сильно проредили. Много народа побили. Последний раз подводы уже вечером пришли. Раненых привезли. Загрузили патроны и уехали. Ночью за тяжелоранеными машины пришли, забрали всех с собой. Нас звали. Сказали, что немцы фронт прорвали. Брест еще в обед захватили. И наши войска к Жабинке и Кобрину отходят. Мы бы поехали, да раненых размещать уже некуда было. Легкораненые те пешком в тыл подались. А мы с парнями решили утром к базе отходить. До утра на складе пробыли. Разведку к дороге послали, а там уже немцы сплошным потоком идут. Ну а дальше вы знаете. Мы без вашего разрешения со склада часть боеприпасов на базу перенесли. На всякий случай, а то вдруг кто еще чужой найдет.